ПирумоваК.В. (Москва)

Категория смысла жизни в русской философии конца XIX — начала XX веков

Когда размышляешь над проблемой смысла жизни, оказывается, по меткому замечанию Л.Н. Толстого, что речь идет вовсе не о точном знании, а о некотором роде веры «одни верят в то, что жизнь не имеет смысла, а другие не верят в это и, наоборот, считают ее исполненной смысла». Предполагается возможным проследить, как в философской литературе развиваются эти альтернативные точки зрения. К первой категории представителей философского знания, утверждающих, что жизнь бессмысленна, — а это, в основном, западные философы, — можно отнести, например, немецкого мыслителя середины XIX века А. Шопенгауэра (17881860), автора работы «Мир как воля и представление», который называет жизнь «маятником между скукой и страданием». Другой представитель философской мысли, Н. Гартман, написавший произведение о пессимизме, считал всякое счастье самообманом. Есть лишь иллюзии счастья, их три: в настоящем, в загробной жизни и в прогрессе. И потому — «сон без сновидений — относительно счастливейшее состояние, ибо это единственный случай полного отсутствия страданий». Так называемые земные блага — здоровье, молодость, свобода, богатство — есть лишь условия нулевой точки ощущения. Гартман усматривает в жизни безумие желания и бедствие бытия. Безмятежность небытия — высшее блаженство.

Одним из немногих атеистов, рискнувших довести свое богоотри-цание действительно до логического конца, был еще один философ, живший в XIX столетии, — Ф. Ницше. Он утверждал, что человек вышел из небытия и уйдет туда же вместе со своей жалкой цивилизацией и планетой. Естественно, что Ницше отверг все нравственные принципы христианства, ибо закон природы — это торжество сильнейшего.

В XX веке разлад между атеистическим взглядом на мир и жаждой идеала особенно ярко проявился у французского философа-экзистенциалиста А. Камю. Настаивая на абсурдности бытия, он, тем не менее, стремился опереться хотя бы на нравственную волю человека. Другие экзистенциалисты атеистического толка утверждали, что «абсурдность» мира выявляется при его столкновении с человеческим «Я», которое, подобно одинокому изгнаннику, тщетно ищет смысла и жаждет высшей гармонии. Но откуда возникают эти поиски и эта жажда? «Бога создают люди» — таково их обычное утверждение.

Ко второй категории философов, безусловно уверенных в наличии смысла жизни, можно отнести такого выдающегося представителя христианского экзистенциализма, как Н.А. Бердяев, впрочем, как и других представителей русской философской школы конца XIX — начала XX веков: Е.Н. Трубецкого, С.Л. Франка, С. Булгакова, Б.П. Вышеславцева, Л.Н. Толстого. Остановимся на анализе их взглядов.

Н.А. Бердяев утверждал, что философия есть поиск смысла жизни, а религия — его реализация. Что же говорит нам о смысле жизни русская философия?

I. Бессмысленно искать смысл жизни только в рамках биологического существования. Первое, в чем проявляется присущее человеку искание смысла — цели жизни, есть «жестокое страдание от окружающей нас бессмыслицы», — утверждал Е.Н. Трубецкой. Тот смысл, который мы ищем, в повседневном опыте нам не дан и нам не явлен; весь этот будничный опыт свидетельствует о противоположном — о бессмысленности.

II. Каждый человек так или иначе определяет свое отношение к вопросу о поиске и наличии смысла жизни. Каждый в той или иной мере ищет смысл прекрасного, жизненного, вечного, всем доступно го. И неудивительно, что мы скоро разочаровываемся в ответах на воп рос о смысле жизни, предлагаемых нам различными философскими течениями:

• Сторонники гедонизма (греч. «гедоне» — «удовольствие») заявля ют: «Будем есть и пить, ибо завтра умрем!». Но не вызывают ли все наслаждения и удовольствия этого мира уже и теперь чувства пресы щенности, скуки, потери самого желания жить?

• Сторонники эвдемонизма говорят нам, что смысл жизни есть благо (греч. «эвдемония» — «счастье, благосостояние»). Но в чем оно? Гдетакое благо, которое удовлетворило бы каждого человека?

• Проповедники утилитаризма (греч. «утилити» — «польза») видят смысл жизни в достижении пользы. Но в чем эта польза — абсолют ная, вечная, всем доступная?

• Последователи материализма, признающие только видимую, осязаемую материю, отрицающие природу духа, вечность, приводят нас к тупику, к глухой стене отчаяния, безысходности, бесцельности.

По отношению к смысложизненным ориентациям русский религиозный мыслитель начала XX века профессор В.Ф. Марцинковский выделял 4 группы людей:

1) Эта группа людей старается не думать о «проклятом вопросе» смысла жизни. Их единственное желание — уйти от докучной неразрешимой думы, забыться теми или иными средствами (наркотики, алкоголь и т.п.). В драме ЛАндреева «Дни нашей жизни» изображаются московские студенты, принадлежащие к группе людей «опьяняющихся». Они одурманивают себя алкоголем и материалистической идеологией, которая выражена в словах их песни: «Умрешь, похоронят, как и не жил на свете». Но вот приходит и в их жизнь час пробуждения. В конце драмы студентка Оля, оглядываясь на разбитую, легкомысленно проведенную жизнь, восклицает: «Молодости, красоты своей жалко!». А герой драмы студент Глуховцев, уронив голову на стол, беззвучно рыдает.

2) Люди из второй группы — те, кто переделывает жизнь внешними способами — путем либо реформ, либо насильственных мер, переворотов, путем эволюции и революций. Они не видят смысла в жизни такой, какая она есть, и стремятся предписать, придать и даже навязать ей свой вымышленный, надуманный, а подчас и рациональный
смысл. «В Москве, в годы революции, — пишет Марцинковский, — я спрашивал ее борцов: "Зачем живет человек?" "Чтобы бороться!" — отвечали мне. "А зачем бороться?" — "Чтобы жить!"».

3) К третьей группе относятся люди, которые, отчаявшись в поисках истинного смысла бытия, уходят из жизни.

4) Четвертая группа — это люди, нашедшие смысл жизни. «Они начали с того, что перестали искать его в себе, в темной, бессмысленной жизни повседневного опыта, ибо это все равно, что искать света в темном погребе. Они нашли жизнь осмысленную, или, что то же, обрели Живой Смысл, приняли Его и пошли за Ним».

По Марцинковскому, люди, относящиеся к первым трем категориям, — это те, кто пытается искать смысл жизни в области обыденно-психологической, и отчаяние толкает их на те или иные поступки, руководит тем или иным поведением.

III. Какой же вывод делают представители русской философии конца XIX — начала XX веков, указывая на бессмысленность поиска жизненных целей в рамках только биологической или только психофизиологической жизни человека? Что можно этому противопоставить?

В одной из своих работ Н.А. Бердяев отвечает на этот вопрос: «Искание истины и смысла я противоположил обыденности, бессмысленной действительности. Это был поворот к духу и обращение к духовности». Живая жизнь духа и есть то интегральное, что освещает жизнь души и тела, наполняет бытие смыслом.

Русская религиозная философия полемизирует с материалистическим пониманием смысла жизни, которое выражено в следующих постулатах:

• смысл жизни заключается в самом факте жизни, человек живет, чтобы жить;

• смысл жизни находится где-то в самой жизни, заключается в чем-то земном;

• смысл жизни реализуется в процессе жизни, но не как высшая цель, которой желательно достигнуть, а как путь, по которому следует идти.

Русской религиозной философией было выделено несколько критериев, по которым мы можем судить о наличии у человека смысла жизни. Это: 1) отношение ко времени и рассмотрение дихотомии «жизнь — смерть»; 2) иерархия целей и ценностей; 3) наполненность, целостность бытия человека, нашедшего и реализующего смысл жизни.

Думая о жизни и ее чаемом смысле, человек неизбежно должен сознавать жизнь как единое целое. Он стремится к тому, что можно назвать удовлетворением, наполнением нашей душевной пустоты; человек стремится именно к осмысленной, объективно полной, само-довлеюще ценной жизни.

Литература

Бердяев НА. Самопознание. М.: ДЭМ, 1990. Бердяев НА. О назначении человека. Париж, 1931. Булгаков С.Н. Свет невечерний. М., 1994. Булгаков С.Н. От марксизма к идеализму. СПб., 1903. Дюркгейм Э. Социология и теория познания // Новые идеи в социологии. 1914. № 2.

Марцинковский В.Ф. Смысл жизни. Новосибирск, 1996. Толстой Л.Н. Путь жизни. М., 1993. Трубецкой Е.Н. Избранное. М., 1995.

Hosted by uCoz